Мама Гремлина, Горыныча и Василисы

Лежим с мужем тряпочками под актуальным гриппом, дети заболели первыми, примерно за неделю до нас, первыми и начинают поправляться. 

Сегодня полуожившие нормотемпературные дети были наконец посажены за накопившиеся долги по предметам, на кровать вокруг тряпочной матери, которая имитировала помощь и поддержку. Занимались семь часов с перерывами на покушать. Закрыли всю прошлую неделю. Завтра по плану эта, и в понедельник вернуть в школу на последнюю неделю перед каникулами. Если, конечно, будет кому. В смысле, если хотя бы кто-то из нас поправится.

Но писать села не об этом, а о том, как впадение обоих родителей в тряпочное состояние провоцирует самостоятельность детей. Вот старший ребенок заказывает нам продукты (или покупает лично по дороге из института). А средние самостоятельно из этих продуктов обеспечивают себе полноценное питание.

Выхожу в районе обеда на кухню, а там Васька перекладывает из маленькой сковородочки в тарелочку омлетик с сыром и корейской морковкой, сама зажарила. А Игорь вкушает горячие бутерброды (с тем же сыром, морковкой и сосисками). Придумали, реализовали. Игорь достал бутербродницу, сделал бутерброды, а потом убрал все назад. И сидят, гедонизируют вдвоем. Утомившись от праведных трудов. Посудомойку собрали. Комнату свою прибрали, но это еще вчера.

Снег растаял, говорят, вернется, но я каждый год надеюсь, что нет. Хотя вернется, конечно. А потом еще растает. И опять вернется. И уже тогда, может быть, растает до осени... Но я все равно наивно переоделась в весеннее пальто, потому что очень хочется.

За рабочим окном начали показывать закаты. Ну, их и раньше, наверное, показывали, но раньше показывали около 16:00, я не успевала к началу. А теперь успеваю. Красивое. И еще по утрам теперь светло, когда на работу едешь. Это очень важно, когда светло.

Мне удалось этой зимой кататься на лыжах (два раза) и на коньках (три с половиной). Это круто. Зима, ты можешь уходить, у меня все было. Кроме горных, но я переживу.

Дети сидят дома уже неделю, греются за 39 градусов, едят таблетки, лежат на нашей кровати и смотрят кино (или читают книжки). Сегодня один из детей дозрел порешать задания по русскому и английскому и порешал. Вторая позавидовала, выползла на кухню с требованием и ей выдать упражнения, была отправлена подождать в комнату три минуты, пока я закончу с первым, уползла и успела за эти три минуты уснуть. А заодно и опять нагреться. Упражнения отменились, не успев быть выданными... А четверть, тем временем, заканчивается... 

Одноклассники моих детей болеют тоже и тем же. Предвкушаю возвращение их обратно и работу над закрытием невыполненного, как же это все сложно и невовремя...

Приехала с концерта девятиклассников домой, потому что забирать Ваську с тренировки еще рано, есть минут двадцать, а слова хотят вывалиться на бумагу на экран.

Я с удивлением наконец отчетливо осознала, что есть четвертый тип любви, а до этого я знала и могла сформулировать только три. Древние греки, говорят, знали ужасную кучу слов для обозначения этих типов, но я не древний грек, да и с эмоциональным интеллектом у меня проблемы, но...

Я признаюсь в любви десяти мальчишкам из девятого класса моей школы. Это не так, как любят своих личных детей. Не так, как любят близких друзей. И, не дай Бог, не так, как любят мужчин. Это складывается из уважения к личности, восхищения успехами, привязанности, эстетической и интеллектуальной радости наблюдения и общения, зависти и гордости, и много чего еще, и оно совсем другое, чем три вышеперечисленные, и очень яркое. Это не сегодня на концерте, конечно, случилось, просто на концерте мы смотрим на них полтора часа и ничего больше не делаем, есть время для систематизации.

Я знаю этих ребят уже пятый год, я учу их математике, занимаюсь с ними на кружке, вожу их на олимпиады и иногда иные мероприятия на своем автобусе, курирую публичные экзамены, я читала их сочинения на тему школьной жизни, их доверили читать только мне, как выяснилось, и вот, оказывается, то, чему я не могла подобрать название, имеет название

Знаю, знаю, март — зимний месяц, а тут, где я, еще и апрель зачастую, да и май иногда... 

Но голубые дороги, подсвеченные северным низким солнцем! Но солнечные лучи, которые начали согревать лицо даже на улице! Если подставить его солнцу и зажмуриться, то можно представить себе лето! Но запахи земли, вытаивающей на самых солнечных местах в середине дня, чтобы к вечеру опять замерзнуть!

Нет, начиная с 22 февраля у меня ежегодно весна, а вы как хотите.

Весна не запрещает кататься на коньках в школьном парке между уроками. На беговых лыжах и ватрушках во время школьных соревнований. На горных лыжах со школьниками во время нашей особенной школьной физкультуры. 

Но все равно весна.

Я прячусь за дыханием весны от потерь, от тревоги, от закрывающихся дверей, от трудностей в открытии тех, что появились вместо, зажмуриваюсь под весенним солнцем — и начинаю открывать. 

Я сильная и большая птица. Зимой мне плохо. А весной откуда-то появляются силы. Кажется, мои механизмы изготовлены на солнечных батареях...

А теперь кратко новости. Хорошие. Плохих не буду.

— Вася заняла очередное третье место на соревнованиях по гимнастике

— Игорь занял в Петербурге четвертое в стрельбе из лука, но настрелял на третий разряд, теперь у нас еще один спортсмен-разрядник

— Мои школьники написали пробные ОГЭ по математике примерно раза этак в два лучше, чем по нашему городу

— Я прочитала четыре вводные пары бакалаврам-выпускникам и договорилась дальше работать дистанционно по состоянию здоровья (противопоказан мне ваш Петербург, пыльный и бескислородный)

У нас тут была весна, апрель в январе, теплые лучи через стекло, трава из-под снега, голубые и золотые дороги в вечернем солнце. Да, и у нас появилось вечернее солнце! И как всегда в это время года, появилась надежда на возвращение лета. Хоть и вернулись морозы. Все-таки самая главная проблема нашей зимы — темнота. Стало больше света — стало легче выживать

В четверг защищаются мои магистры, последние заочники нашей кафедры. Дальше они уже не наши. Летом будут защищаться последние очники, а сейчас вот эти. Защитятся и станет еще больше времени.

Проверены все работы осеннего семестра, приняты все зачеты и экзамены кроме одного, но я попытаюсь его присоединить к защите магистров, и будет прекрасно, и будут каникулы почти две недели. Ну, кроме школы.

Но в школе быть хорошо, школа — место получения ресурсов. Тут вкусно кормят ресторанной едой, умными разговорами и положительными эмоциями. Тут я отдыхаю.

Проблема только в том, что катастрофически не хватает сна. Но я дисциплинированно ложусь спать всякий раз, когда у меня есть хотя бы 30 минут и горизонтальная поверхность. Профилактирую ухудшение состояния. Которое худо-бедно стабилизировалось, но в любой момент может опять поплыть, уж я-то его знаю...

Сложным был, очень. Много потерь, много болезней, много трудностей.

Но все-таки. 

Было прекрасное лето на Новых Землях, абсолютно беззаботное, расслабленное, брусничное, грибное, солнечное, за одно такое лето можно простить весь год. Макс построил нам беседку, в которой мы завтракали, а по вечерам чинили спасенные книги.

Игорь блестяще поступил и замечательно учится в моей школе, лучшей школе на свете. Получил золотую сову за успехи в учебе. Стал призером олимпиады по биологии. Занял четвертое место на региональных соревнованиях лучников. Третье место в районной олимпиаде ТРИЗ. 

Василиса танцует с мячом, обручем и просто так, ездит на соревнования, борется за второй спортивный разряд. Учится в той же, нашей, школе без двоек, с зеленым (это четверка) общим рейтингом, и это при пяти тренировках в неделю!

У меня были интересные студенты (особенно группа СТБ в зимнем семестре, чудесные дети, очень интересно было беседовать), замечательные школьники (особенно мой любимый девятый класс, конечно, но и новые пятиклассники, где Игорь, были великолепны).

Мне хватило денег и здоровья — разве не достижение? 

Я два раза в неделю ходила в спортивный зал и бассейн после лекций в вузе, поздно, поздно вечером. Возможно, только на этом бассейне и дотянула год.

В последнюю неделю я внепланово по заданию кафедры собрала из имеющихся материалов полноценное и очень красивое учебное пособие по теории систем, и успела подать его в издательство.

С чашкой горячего чая в домашнем плюшевом костюме сижу не то чтобы прямо у печки, но так, что вижу, как горит в ней огонь, и чувствую ее тепло. Еще я вижу, как рисует зимнюю сказку моя дочь, вот она как раз у печки. И как собирают модель парусника в маленькой детской комнате муж и сын. 

Приехав на Новые Земли, в снега, тишину и темноту, дети в свете прожектора немедленно слепили снеговика. Галочка в список зимних развлечений. Еще у нас с собой коньки и лыжи на всякий случай. Если захочется.

На столе стоит миска с разными фруктами на столе (от яблок до питахайи) и орехами, на коленях ноутбук, я сегодня подобрала статьи двум своим девятиклассникам для публичного экзамена, подготовилась к завтрашним урокам, собиралась, но больше не собираюсь разложить заполненные направления на практики, успеется. 

Взяли с собой книги, вышивку, оплатили интернет для работы и кино, закупили вкусных продуктов по дороге.

Впереди длинные, длинные, длинные шесть дней.

Это было сложно.

Ревизия планов показала, что: https://mama-gremlina.livejournal.com/552220.html

Жирным там выделено сделанное. Внизу написан update. Я сама от себя в шоке. Я уставшая тряпочка, плывущая в мягком пластилине к Новому году из последних сил. И я доплыву. И все доделаю. 

В понедельник был последний день в вузе. Вчера был последний день с дистанционными учениками. Сегодня последний учебный день в школе. Завтра последний школьный рабочий день без детей. И последние соревнования Василисы. 

И каникулы.

Снегом засыпало все, вообще все. Минус пятнадцать за украшенными морозными узорами школьными окнами. Пушистые клоки снега на ветвях, теплый свитер со звездной россыпью стеклянных камушков, третья чашка кофе за утро, четырехчасовой световой день... 

Не могу никуда поехать, чтобы 150 км/ч, ветер в лицо, волосы назад — слишком много дел и мало времени, поэтому цыганская кровь берет свое формой: серьги до плеч, развевающиеся яркие юбки, браслеты со звенящими бубенчиками, развлекаю (и возможно, даже немного пугаю) собой школьников и студентов

Прочитала последние лекции бакалаврам, сегодня прочту последние лекции магистрантам, вот, одну из двух доделала, пока сижу на уроке английского в классе Игоря — отдыхаю, сейчас буду доделывать вторую, и все, все, больше никому ничего не должна, только они мне. На этой неделе в четверг последние практики с бакалаврами и предзащита заочной магистратуры, на следующей неделе — зачет у сертификационистов, защита НИР и курсового у очных магистрантов, и все, все, больше ничего и никак до самого 9 января в институте, только школа, только отдых, только радость впереди (на мотив далекого прекрасного). 

Школа, кстати, работает каждый день и до 28 включительно, но зато потом, потом — целых 11 дней абсолютного гедонизма, четырнадцатичасовой сон, прогулки, книга, чай и плед, никакого новогоднего стола, никакой беготни по магазинам, все это без меня, отныне и навсегда. Принять это решение было очень легко. Почему я не сделала этого раньше?